Скульптура Альфреда Эшера и памятник жертвам труда – трагедии одного тоннеля

Практически все значимые мировые события сопровождаются созданием скульптурных произведений. Не стало исключением и открытие в Швейцарии 1882 Готардского железнодорожного тоннеля, проложенного сквозь Альпы. Крупному сооружению, открывшему путь из Германии в Италию, посвящены два произведения, абсолютные разные по стилю и внешнему виду, но одинаково трагичные.

Трагедия Альфреда Эшера

Перед главным входом в железнодорожный вокзал Цюриха установлена парадная скульптура бородатого мужчины, которого туристы часто путают с Карлом Марксом. Это Альфред Эшер – швейцарский политик и строительный магнат, при поддержке которого проложено множество железных дорог, в том числе Готардский тоннель.

В проекте были заинтересованы немецкие компании, желавшие перевозить грузы через всю Европу, поэтому строительство в основном велось на частные средства. Подрядчиком стала компания из Германии «Gotthardbahn-Gesellschaft», возглавляемая Эшером.

Выделяемые деньги практически не подлежали контролю со стороны правительства – всеми процессами руководил Эшер, которого за это прозвали королем. Магнат был строг к себе и подчиненным – будучи трудоголиком, он требовал такого же отношения от остальных. За это Эшера обвинили в недемократичности и тоталитаризме. По мере строительства туннеля упреки усилились, критики говорили, что магнат «упал на колени перед немцами» и не либерален. Вспомнили прошлое его отца, скупавшего земли в Северной Америке и относящегося к старой аристократии.

Строительство оказалось дорогостоящим, уложиться в выделенный бюджет не удалось. Эшера заставили подать в отставку с поста руководителя компании. Но все-таки тоннель был проложен, однако на его открытие магната, уличенного во всех грехах, так и не пригласили. Несмотря на это, возле вокзала была поставлена скульптура Эшера в виде фонтана работы скульптора Рихарда Кисслинга. Это произведение принесло автору известность, и он смог открыть мастерскую. Но слава была недолгой – после смерти о скульпторе забыли, а гипсовые слепки фонтана были выброшены в Цюрихское озеро.

Уход с поста руководителя компании «Gotthardbahn-Gesellschaft» — не единственная трагедия в «королевстве Эшер». Дочь магната Лидия в 1889 году сбежала от мужа с любовником – другом детства художником Карлом Штауфером. Влюбленные пытались скрыться в Италии, но обиженный муж и его отец нашли беглецов. Художника арестовали, он попал в тюрьму, а Лидию отправили в психиатрическую больницу.

Разразился скандал, закончившийся двумя трагедиями. 24 января 1891 г. художник совершил самоубийство, приняв смертельную дозу лекарств. В этом же году 12 декабря Лидия отравилась газом. Хорошо что Эшер не дожил до этого скорбного часа: он ушел из жизни раньше – в 1882 году.

Деньги, оставшиеся от влиятельного отца, перешли от погибшей женщины обманутому мужу и свекру. На них они смогли повысить свой авторитет в Конфедерации и развить фонд, занимающийся скупкой художественных произведений. Чтобы не вплетать имя погибшей Лидии, фонду присвоили имя писателя Келлера – общего друга семьи. Фонд существует и сейчас. Его коллекции находятся в собственности Конфедерации и размещены в более чем 70 музеях.

Барельеф «Жертвы труда»

Строительству Готардского тоннеля посвящено еще одно художественное произведение — барельеф «Жертвы труда», рассказывающий о тяжелой судьбе рабочих. Автор – итальянский скульптор Винченцо Вела посвятил его землякам, пострадавшим от несчастных случаев при строительстве. Этих людей было очень много — в списке погибших перечислено более 170 рабочих, среди которых много выходцев из бедных деревень Северной Италии. Ещё столько же получили увечья, были отосланы на родину и там умерли в нищете.

Фото: источник

Люди страдали от травм, токсичного дыма, динамита, буровой пыли, недоедания и болезней. Ответственность за это лежала на инженере и бизнесмене Луи Фавре из Западной Швейцарии, который максимально удешевил проект за счет нечеловеческих условий труда. Но судьба не пощадила и Фавра, который не дожил до открытия тоннеля. Бизнесмен умер от сердечного приступа при осмотре сооружения.

На барельефе изображено тело рабочего, которое уносят его поникшие коллеги. Фигуры реалистичны вплоть до потрепанной одежды. В отличие от Кисслинга, Вела не пытался воспроизвести классический идеал. На телах его героев видны следы тяжелой работы, их спины согнуты, на сильных руках выпирают вены. Автор изобразил шахтерскую лампу, которую один из рабочих держит над покойником, как будто специально хотел осветить его трагическую судьбу. Автор представил гипсовую модель барельефа на Швейцарской национальной выставке в 1883 г. – он надеялся привлечь внимание к тяжелому шахтерскому труду и получить деньги на памятник. Но цели удалось достичь только частично.

Изображение барельефа печатали в газетах, журналах даже на почтовых марках, но никто не хотел давать деньги на изготовление памятника. Финансирование удалось получить только 1895 году, причем деньги выделило итальянское правительство. Вела не дожил до того, чтобы увидеть бронзовый мемориал рабочим. Он умер в 1891 году. В 2008 году копия памятника Веле была открыта тогдашним президентом Италии Джорджо Наполитано в Риме перед головным офисом Национального института страхования от несчастных случаев на производстве.

В Швейцарии про барельеф вспомнили только в 1932 году, в канун 50-летия открытия туннеля. Было выделено 30000 франков, на них изготовили мемориал и поставили его на железнодорожной станции в Айроло. Однако этот памятник практически никто не видит – пассажиры, едущие из Германии в Италию и обратно, практически не сходят там. Произведение больше известно по открыткам, маркам и рекламе шоколадно-солодового напитка «Ovomaltine».

После открытия в 2016 году высокоскоростного тоннеля, соединяющего деревню Эрстфельд на севере Швейцарии с поселением Бодио на юге, сооружение утратило свое значение. Теперь поезда едут сквозь горы по новому тоннелю протяженностью 57,1 км. Строители за 17 лет смогли пробиться через Альпы и наладить железнодорожное движение. Для сравнения, старый туннель был построен за 10 лет, а его длина была гораздо меньше — всего 15 км. Зато старая дорога оставила после себя два памятника, показывающие уязвимость всех слоев общества перед политикой, обществом и своей судьбой.

источник обложки